Прописывая ограничения на видеосъемку в судебном заседании, законодатель не учел развитие рынка технических средств. Как следствие, лица, которые не только знают право, но и пользуются современными гаджетами, могут без лишних трудностей обходить запреты и в случае необходимости обосновывать свою позицию перед судом.
Судебный процесс по делу офицера Вооруженных сил Украины, народного депутата Надежды Савченко продолжается уже очень долго и громко. Поэтому о нем слышали все. И не только слышали, но и многие говорили: о неправовом характере «донецкого» судопроизводства, нарушении норм законодательства при рассмотрении дела, о несправедливости в принципе и в отдельных моментах. Обратимся к эпизоду, который произошел осенью.
18 ноября 2015 года в судебном заседании проводился допрос, пожалуй, главного свидетеля по этому делу, лидера террористов ЛНР — Игоря Плотницкого. По ходатайству последнего, суд проводил его допрос в закрытом судебном заседании. Соответственно защитники Савченко решили, что имеет место незаконное ограничение открытости суда, ведь адекватных причин для такого решения не было.
Один из адвокатов Надежды Марк Фейгин нашел свой выход из ситуации: он сообщил общественности о допросе Плотницкого, выложил его фото, а также транслировал ход допроса в сети Twitter. Конечно же, сторона обвинения решила, что имело место нарушение закона. И вот уже 19 ноября Марк Фейгин сообщает, что в отношении него намерены возбудить уголовное дело.
Ситуация складывается довольно интересная, поскольку с одной стороны, гласность и открытость судебного разбирательства является основополагающим принципом судопроизводства практически в каждом государстве (особенно учитывая резонансность дела). С другой, участники судебного процесса должны выполнять решения и распоряжения председательствующего.
В данной статье мы не будем рассматривать и оценивать действия защиты Надежды Савченко. В свою очередь, предлагаем сосредоточить внимание на нашем законодательстве и оценить, каким образом Уголовный процессуальный кодекс Украины регулирует вопросы гласности и открытости судебного процесса и какие злоупотребления могут быть со стороны участников.
Каким образом можно сообщать общественности о ходе судебного заседания, каким образом судья может усложнить участникам процесса возможность освещать заседания и как можно обойти запреты суда, учитывая несовершенство действующего законодательства.
Согласно действующему законодательству гласность и открытость судебного производства является одной из основ уголовного судопроизводства. Обеспечивается это путем полного фиксирования судебного процесса техническими средствами, предоставления возможности участникам процесса получить запись. Также важно, что почти все судебные заседания в Украине открыты. Это означает, что любой гражданин нашего государства может присутствовать на любом заседании, если процесс не является закрытым.
Все это предусмотрено ст.27 Уголовно-процессуального кодекса. Нормами этой же статьи определена и возможность каждого присутствующего в зале заседания фиксировать процесс соответствующим образом. Учитывая развитие информационных технологий, делать это можно многими способами. Что же по этому поводу говорит Кодекс?
Согласно ч.6 ст.27 УПК каждый присутствующий в зале судебного заседания может вести стенограмму, делать заметки, использовать портативные аудиозаписывающие устройства. Проведение же фотосъемки, видеозаписи, трансляции судебного заседания по радио и телевидению, а также осуществление звукозаписи с применением стационарной аппаратуры допускаются на основании определения суда, которое принимается с учетом мнения сторон и возможности совершения таких действий без ущерба для судебного разбирательства.
На первый взгляд, все достаточно четко. Однако если детально вчитаться в эту норму, то становится понятным, что законодатель, как всегда, не успел за развитием общества, а потому закон оставляет широкие возможности для «маневра».
Для того чтобы понять, в чем же заключаются недостатки правового регулирования, следует использовать принцип «разрешено все, что не запрещено», а при анализе ч.6 ст.27 УПК — принцип «все, сказанное вами, может быть использовано против вас».
Сначала выясним, что лицу разрешено делать в зале суда: вести стенограмму, делать заметки или аудиозапись заседания.
Скорее всего, законодатель, внося это правило в кодекс, рассчитывал на то, что лицу это нужно для собственного использования. И, соответственно, заметки или аудиозапись процесса будут оставаться в его распоряжении. К сожалению, он никак не мог предположить, что благодаря техническим средствам ход процесса может сразу транслироваться «наружу».
Использование информационных и компьютерных технологий позволило участникам превратить «для себя» на «для всех». Теперь можно делать заметки, например, в Твиттере (как это и делал адвокат Савченко), и любому, кто следит за вашим аккаунтом, сразу становятся известны детали слушания. Никаких нарушений здесь нет, ведь кодекс не уточняет, как и где именно можно делать заметки: в своем блокноте или на личной странице в соцсети, где доступ к информации имеет неограниченный круг лиц.
Далее УПК гласит, что только на основании решения суда, принятого с учетом мнения сторон, нам могут позволить фотосъемку, видеозапись, звукозапись с применением стационарной аппаратуры или трансляции заседания по радио и телевидению. И снова никаких уточнений. Разберемся со всем по порядку.
Что такое фотосъемка и звукозапись с применением стационарной аппаратуры более или менее понятно, а вот относительно понятия «видеосъемка» возникают вопросы. Единого общепринятого определения в украинском праве нет, и каждая отрасль права использует свое.
Наиболее близко к нашей ситуации является определение, приведенное в Законе «Об авторском праве и смежных правах», согласно которому «запись (звукозапись, видеозапись) — это фиксация с помощью специальных технических средств (в том числе и с помощью числового представления) на соответствующем материальном носителе звуков и (или) движущихся изображений, позволяющая осуществлять их восприятие, воспроизведение или сообщение с помощью соответствующего устройства ».
Здесь необходимо обратить внимание на характерный признак видеозаписи — фиксацию на материальном носителе. То есть, проще говоря, если вы проводите видеосъемку, то такой она будет считаться, если вы все фиксируете на телефон, видеокамеру и т.д., а потом можете неоднократно воспроизводить с этого же устройства или носителя.
И снова законодатель не спешит учитывать технический прогресс. Уже ни для кого не секрет, что сегодня не обязательно записывать события на материальные носители, их можно сразу транслировать в Интернете, используя ресурсы соответствующих сайтов. Просмотр судебного заседания в режиме реального времени привлекает внимание большего количества человек. И если законодатель нормой о возможности применения видеозаписи только после вынесения постановления хотел ограничить публичность дела, эффекта он достиг противоположного.
Аналогично и с транслированием судебного процесса по радио и телевидению. Новостные ресурсы и ресурсы онлайн-ТВ часто практикуют трансляции в сети. Однако в этом случае ни лицо, проводящее съемку, ни новостной ресурс не несут ответственности, поскольку видео, которое снимается в зале заседаний, передается на сторонний интернет-ресурс или сайт, то есть не напрямую на телевидение.
Таким образом, дословно анализируя нормы ст.27 УПК, можно вполне законно обходить или в крайнем случае законно и обоснованно оспаривать запреты суда об ограничении фиксации процесса.
Возможность свободного освещения рассмотрения дела как журналистами, так и его участниками являются не только признаком демократии, но и определенной гарантией того, что процесс, который происходит под бдительным оком общественности, будет справедливым и беспристрастным.
Одним из основных принципов европейского правосудия является то, что судебный процесс должен быть открытым для журналистов и публики. Поскольку задание судопроизводства – защищать права и свободы человека, защита права на информацию становится одной из главных задач суда.
Если обратиться к практике украинских судов, то открытость процесса ограничивается размерами зала судебных заседаний, куда, конечно, не могут попасть все желающие.
В Европе практика несколько иная. Там суд, в частности, выбирает большой зал для проведения слушаний или выделяет отдельную комнату для всех желающих, куда в режиме реального времени транслируется процесс. Именно такой подход к решению проблемы был применен во Франции при рассмотрении дела в отношении бывшего президента Жака Ширака.
В Великобритании Верховный суд официально разрешил журналистам использовать сервис микроблогов Твиттер для передачи сообщений из судебных заседаний. Им также разрешено отправлять сообщения с мобильного телефона и пользоваться электронной почтой.
Впервые общественность была проинформирована через мгновенные сообщения с мобильных телефонов о событиях, которые происходили в зале суда во время слушаний по «делу Джулиана Ассанжа». До того в Соединенном Королевстве не позволяли пользоваться социальными сетями в зале суда, а также запрещали фото- и видеосъемку. Диктофоны журналисты могли использовать только в исключительных случаях. За нарушение этих правил было предусмотрена ответственность за неуважение к суду, к которой привлекал сам суд.
Если обратиться к практике рассмотрения дел в США, то отношения между прессой и правосудием там несколько отличаются от европейских, поскольку СМИ США не имеют права проводить фото- или видеосъемку в федеральных судах. Освещение электронными СМИ хода уголовных процессов в федеральных судах однозначно подпадает под запрет, содержащийся в федеральном правиле уголовного судопроизводства 53 — одному из правил уголовного судопроизводства, принятых еще в 1946 году. В нем сказано: «Суд не должен позволять проведение фотографирования в зале суда во время слушания дела и трансляцию слушания дела по радио из зала суда ».
В общем, беспрепятственный доступ журналистов на судебные заседания, их открытость является нормой демократического общества, которая обеспечивает подконтрольность судопроизводства обществу. Украинские судьи, пытаясь закрыть производство, делают себе медвежью услугу и дают больше оснований для сомнений в их беспристрастности.
Граждане имеют право знать, кто и как принимает общественно важные решения, как их выполняют и как это влияет на общество в целом. Если это право нарушается, возникают риски несоблюдения прав человека, дискредитации суда, снижение уровня доверия к нему населения, развивается злоупотребление властью и коррупция. В сегодняшних условиях суды должны бороться с этими явлениями, а не «подливать масла в огонь» закрытыми заседаниями.